Андрей ЗУБОВ, ведущий рубрики, доктор исторических наук, профессор МГИМО, ответственный редактор двухтомника «История России. ХХ век»
— Зимой 2010 года апелляционный суд Киева признал виновными в геноциде украинцев во время Голодомора руководителей ВКП(б) — Иосифа Сталина, Вячеслава Молотова, Лазаря Кагановича, Станислава Косиора, Власа Чубаря, Менделя Хатаевича. Жертвам Голодомора поставлены памятники. Имена погибших выбиты на камнях скорби, установленных во многих деревнях и городах Украины.
В Российской Федерации, в отличие от Украины, память жертв голода 1933 года, превысившего по масштабам трагедию Холокоста, практически не увековечена и существует лишь на уровне частных историй. А Госдума в заявлении 2008 года оправдывает Голодомор успехами индустриализации СССР. Такое положение нравственно невыносимо, а политически — преступно.
В год 80-летия Голодомора петербургский историк Кирилл Александров рассказывает об истинных масштабах этой рукотворной трагедии, оперируя, надо признаться, самыми осторожными цифрами. По последним подсчетам, избыточная смертность в СССР в 1933 году составила 9,5—9,7 млн человек.
 |
| Памятник жертвам голодомора в Киеве |
80 лет назад в Советском Союзе умерли миллионы людей. В мирное время наших соотечественников погибло больше, чем в сумме ленинградских блокадников (примерно 1 млн) и советских военнопленных (примерно 3,3 млн) в годы Второй мировой войны. Статистику трагедии можно установить на основании сведений, опубликованных в 1993 г. группой специалистов-демографов РАН во главе с Евгением Андреевым. С 1927 по 1932 год население СССР устойчиво увеличивалось и выросло со 148 656 тыс. до 162 902 тыс. человек. В 1930–1932 гг. прирост еще все-таки покрывал смертность периода коллективизации, хотя от голода на этапах депортаций и в спецпоселках уже вымирали раскулаченные, а в 1932 г. случаи голодной смерти фиксировались и в отдельных сельских районах. Но в 1933 г. в демографической ситуации наступил полный провал. Численность населения СССР упала с отметки в 162 902 тыс. человек (на 1 января 1933-го) до 156 797 тыс. (на 1 января 1934-го). Число жертв Голодомора оценивается примерно в 6—6,5 млн человек. Из них около 4 млн погибли в Украине1.
Голодные моры в России случались и раньше, но им предшествовали природные катаклизмы. Голод 1891–1892 гг. унес жизни 375 тыс. человек, в том числе около 100 тыс. умерли в результате сопутствовавших эпидемических заболеваний. Эту драму в конце XIX века народники назвали «Царь-голодом». После установления власти большевиков число жертв голода возросло в 12 раз: в 1921–1922 гг. от голодного мора погибли 4,5 млн человек2. При этом голод начала 1920-х гг. был следствием не столько засухи, сколько политики новой власти по отношению к крестьянству в эпоху «военного коммунизма». Идеологические установки определяли практические мероприятия ленинской партии. Это только гораздо позднее их стали объяснять безвыходностью экономического положения и «объективными» трудностями снабжения, которые сами большевики и создали.
Власть «нового класса»
Сегодня наиболее популярны две точки зрения на причины трагедии 1933 года. Первая — мор не имел искусственного происхождения, а стал результатом совокупности отрицательных факторов: неблагоприятных климатических условий, слабой урожайности и проблем в связи с форсированной индустриализацией в годы первой пятилетки. Вторая — массовый мор был репрессивной акцией русских коммунистов против свободолюбивых украинцев. Оба тезиса ошибочны.
Объективных причин для Голодомора не существовало: если в 1931 г. с одного засеянного гектара в СССР собрали 650 кг хлеба, то в 1932 г. — 673 кг. В 1931 г. на человека приходилось 425 кг собранного хлеба, а в 1932-м — 415 кг3. Некоторое снижение обусловил сохранявшийся прирост населения. Засухи не предвиделось даже в Поволжье. 11 января 1933 г. в докладе Иосиф Сталин объявил: «Валовый сбор хлебов в 1932 году был больше, чем в 1931»4. Крестьянская трагедия начала 1930-х годов не имела и национальной окраски: в Украине погибали от голода не только украинцы, и голод поразил не только территорию Украины.
Главная причина Голодомора заключалась в конкретных политических решениях власти и их практическом выполнении низовым аппаратом. Победа, которую одержала Российская коммунистическая партия в ожесточенной борьбе с белыми армиями и силами крестьянского сопротивления, обеспечила прочность однопартийной модели нового государственного устройства. Численность номенклатурных работников — «нового класса» — постоянно росла и к концу 1920-х гг. составляла десятки тысяч человек. Это была привилегированная группа, четко осознававшая свои исключительные интересы. «Революция, которая проводилась во имя уничтожения классов, — резюмировал югославский диссидент Милован Джилас, — привела к неограниченной власти одного, нового класса. Все остальное — маскировка и иллюзия»5. Важнейшая задача номенклатуры заключалась в том, чтобы любой ценой сохранить за собой политическую власть в завоеванной стране.
Вопрос о власти был и вопросом о сохранении жизни. Тысячам ответственных коммунистов грозила расправа и смерть в случае крушения однопартийного государства и победы противобольшевицких сил. «Наше положение, особенно когда уже Ленина не было, стало очень опасным»6, — признавал Молотов в 1972 г. Тем более что за рубежом удобного случая для возвращения на родину ждала Русская армия в изгнании — десятки тысяч опытных и мужественных воинов.
«Снявши голову, по волосам не плачут»
Первоусловием для удержания власти был жесткий контроль номенклатуры ВКП(б) над своей коллективной собственностью, которую большевики лукаво называли общенародной. В первую очередь речь шла о многомиллиардной по стоимости земле, объявленной «единым государственным фондом» еще в феврале 1919 г. Поэтому самостоятельные хлеборобы, полагавшие, что земля принадлежит тем, кто ее обрабатывает, представляли для большевиков угрозу. В мае 1928 г. Сталин заявил на большевицком эзоповом языке: «Крестьянство является таким классом, который выделяет из своей среды, порождает и питает капиталистов, кулаков и вообще разного рода эксплуататоров»7. Хлебозаготовительные кризисы 1927 и 1928 гг. показали, что корпоративные интересы «нового класса» несовместимы с интересами крестьян, не желавших отдавать «дяде» за бесценок результаты своего труда.
Зимой 1929 г. в советские города вернулись реалии «военного коммунизма» — карточная система и нормированное распределение. Новые проблемы в отношениях между деревней и городом, властью и крестьянством возникли в результате жестких ограничений хозяйственной свободы и финансовой деятельности, установленной большевиками при введении НЭПа. Рост крестьянского благосостояния в середине 1920-х годов привел к увеличению спроса и потребления в деревне. Началось и финансовое накопление. Интересы потребителя требовали расширения производства и торговли, размещения заработанного капитала в банковской сфере, его участия в торгово-посреднических операциях, привлечения в широкую предпринимательскую деятельность. Либерализация экономики предполагала отмену монополии внешней торговли и легализацию частных кредитно-финансовых учреждений. Такой курс вел к созданию в СССР сильного класса собственников, а как следствие — к свободе печати, собраний, местного самоуправления и политической деятельности.
На рубеже 1920—1930-х гг. ВКП(б) могла сохранить власть только в условиях нового закрепощения крестьянства. Наиболее независимая и хозяйственно достаточная часть крестьян подлежала физическому уничтожению, а их собственность — конфискации8. Большинство хлеборобов ждала судьба бесправных сельскохозяйственных рабочих, прикрепленных к государственным предприятиям по обработке земли. Контроль устанавливался не только над имуществом, но и над плодами крестьянского труда — произведенное деревней номенклатура распределяла по своему усмотрению.
Принудительный труд нерентабелен, ведет к огромным потерям, и в перспективе — к деградации сельских производителей. Но зато колхозная система на долгие десятилетия гарантировала политическое господство ВКП(б) над народом России.
27 декабря 1929 г. Сталин, выступая на конференции аграрников-марксистов, объявил о начале ликвидации «кулачества»: «Вопрос стоит так: либо один путь, либо другой, либо назад — к капитализму, либо вперед — к социализму. Никакого третьего пути нет. <…> Смешно и несерьезно распространяться теперь о раскулачивании. Снявши голову, по волосам не плачут»9.
Классовая борьба
Сами крестьяне не стремились к коллективной обработке земли. В 1928 г. в СССР насчитывалось 24,9 млн крестьянских дворов, из которых 24,5 млн вели единоличное хозяйство и лишь 416 тыс. (1,7%) были коллективизированы10. К 1 октября 1928 г. существовало 36 520 колхозов всех видов с посевом в 1,8 млн га земли, с общим населением в 2,34 млн человек и производством около 8 млн центнеров зерна. По сведениям экономиста Сергея Маслова, хозяйства, которые большевики называли «кулацкими», составляли почти 5% от всех крестьянских хозяйств с общим населением в 5,6 млн человек (по другой версии — 6,8 млн). Они засевали 15 млн га земли, производили ежегодно почти 120 млн центнеров зерна и владели имуществом более чем на миллиард рублей11.
Насильственная коллективизация, начавшаяся зимой 1930 г., встретила ожесточенное сопротивление. По данным ОГПУ, в 1930 г. в СССР произошли 13 453 массовых крестьянских выступления (в том числе 176 повстанческих) и 55 вооруженных восстаний. В них участвовали почти 2,5 млн человек. Чекисты зарегистрировали за год 13 794 низовых теракта и 5156 случаев распространения контрреволюционных листовок. Жертвами одиночных терактов и покушений стали более 10 тыс. партийных, советских и колхозных активистов12. В 1930 году, по официальным данным, сотрудники ОГПУ арестовали 331 544 человека (в том числе 266 679 — за «контрреволюционные преступления»), из них были осуждены — 208 069 (в том числе к расстрелу — 20 201)13. Для сравнения: в Российской империи за 87 лет (1826—1913) по всем делам, включая уголовные преступления, а также дела военно-полевых и военно-окружных судов (1905—1913), было вынесено 8268 смертных приговоров14.
Массовость стихийного сопротивления встревожила Кремль. Сталину пришлось уступить, колхозы объявили «добровольными». В 1931–1932 гг. коллективизация проводилась при помощи комбинированных методов: репрессии сочетались с агитацией и усилением налогообложения единоличников. В итоге доля коллективизированных хозяйств выросла с 21% (на сентябрь 1930) до 62% (1932) при общем сокращении числа крестьянских дворов. Их население «самораскулачивалось» и бежало в города.
Однако в 1932 г. начался новый кризис колхозной системы. Чекисты докладывали: тысячи колхозов распались, за второй квартал в нескольких регионах 60 тыс. хозяйств покинули колхозы. Если в первом квартале состоялось 576 массовых антиколхозных выступлений, то во втором — 94915. Требования повстанцев варьировались в широком диапазоне от свободных выборов в Советы до восстановления монархии и столыпинского землепользования. Сталин в выступлении 19 февраля 1933 г. подчеркивал: «Восстановление кулачества должно повести к созданию кулацкой власти и к ликвидации советской власти, — стало быть, оно должно повести к образованию буржуазного правительства»16. Началось брожение в армии. Положение ВКП(б) вновь становилось непрочным.
«Зашибем!»
Крестьян требовалось поставить в такие условия, чтобы они и думать забыли о сопротивлении колхозам. Трудно сказать, когда Сталину пришла в голову мысль о том, что активно сопротивляющиеся регионы можно обескровить. Голод и раньше применялся большевиками в качестве инструмента репрессий. И старый метод решили использовать вновь.
Урожай 1932 г. попал под пресс тотальных хлебозаготовок. Большую роль в их организации сыграли чрезвычайные комиссии Политбюро во главе с Вячеславом Молотовым (Украина), Лазарем Кагановичем (Кубань) и Павлом Постышевым (Нижне-Волжский край). В 1972 г. Молотов объяснял жестокость своих действий так: «Нет, тут уж руки не должны, поджилки не должны дрожать, а у кого задрожат — берегись! Зашибем!»17
Хлебозаготовки 1932 г. превысили хлебозаготовки 1930 г. на 30%. В 1930 г. партийно-советская власть забрала более 30% валового сбора зерновых, в 1931-м — около 40%, в 1932-м норму увеличили до 45%, несмотря на то, что урожай 1932 г. был намного меньше урожая 1930 г. Из колхозов и единоличных хозяйств хлеб выгребали «под метелку». ОГПУ «ломало кулацкий саботаж».
Каганович депортировал кубанцев целыми станицами (Медведовская, Полтавская, Урупская). На Дону в Вешенском районе уполномоченные и ответственные коммунисты Белов, Овчинников, Пашинский, Плоткин, Шарапов, Аникеев подвергали хлеборобов средневековым пыткам, добиваясь непомерных хлебосдач. Колхозников ставили и сажали на раскаленную плиту, ломали им пальцы рук, подвешивали к потолку, выгоняли с семьями и детьми на двадцатиградусный мороз, закапывали в ямы, на людях зажигали одежду, топили их в проруби, заставляли пить воду, смешанную с керосином, инсценировали расстрел и т.п.18. 593 тонны хлеба Вешенский район сдал, хотя весь районный урожай 1932 г. составил около 570 тонн!
Широко практиковались занесения станиц, сел и целых районов, задерживавших выполнение плана по хлебосдачам, на «черную доску». Это означало полное прекращение всякой магазинной торговли с вывозом из села наличных товаров, запрет колхозной и частной торговли, прекращение кредитования и досрочные взыскания с хозяйств по всем обязательствам. Каганович занес на Кубани на «черную доску» 15 станиц. Молотов начал с шести крупных сел. После приезда Постышева на Нижней Волге «чернодосочниками» оказались 19 сельсоветов в 7 районах и несколько колхозов, а в Казахстане Филипп Голощекин, один из организаторов расстрела царской семьи, подписал постановление о занесении на «черную доску» 31 района.
«Вместе со старшей сестрой камнем убили младшую 3-летнюю сестру»
У крестьян удалось изъять 14,8 млн тонн хлеба (82% от плана). В итоге потребление хлеба в сельском хозяйстве упало с 31,2 млн тонн на 1928 г. до 18,4 млн тонн на 1932/33 гг.19. Зимой 1933 г. на Дону, Кубани, Украине, в Поволжье, Казахской АССР и в некоторых других регионах СССР начался повальный мор. Без войн и стихийных бедствий в стране голодали 25—30 млн человек. 22 января 1933 г. Сталин подписал директиву ЦК, запрещавшую выезд населения из районов, пораженных голодом. По его заявлению, стихийную крестьянскую миграцию организовали эсеры и польские агенты для ведения антиколхозной и антисоветской агитации в других районах СССР. Мигрантов следовало немедленно возвращать к постоянному местожительству. За полтора последующих месяца органы ОГПУ задержали 219,5 тыс. человек. Из них 186,6 тыс. были возвращены домой, остальные осуждены20.
Пик Голодомора пришелся на весну 1933 г. Люди ели падаль и суррогаты, лягушек, сусликов, собак и кошек. В сводках партийных инстанций и органов ОГПУ отмечались бесчисленные драмы и случаи людоедства, в том числе и внутрисемейного, когда матери съедали своих детей или убивали младших, чтобы прокормить старших, а братья — сестер21. Документы рисуют страшную картину. Низовому партактиву предоставлялось право «решать на местах» вопрос о людоедах. Зачастую людоедов арестовывали и расстреливали за границей сельских населенных пунктов в балках, оврагах и низинах.
Во много раз выросла смертность в местах лишения свободы. В 1933 г. в СССР умер каждый шестой заключенный в масштабах страны — более 70 тыс. человек. Смертность в ГУЛАГе в 1933 г. вполне сопоставима со смертностью в Бухенвальде 1941—1945 гг.22.
Голодомор 1933 г. был беспрецедентным преступлением, совершенным не по национальному, а по социальному признаку. Сталину удалось сломить сопротивление, и в деревне утвердилась ВКП(б) — «второе крепостное право (большевиков)». Колхозный строй гарантировал власть и неприкосновенность собственности партийной номенклатуры. Недаром XVII съезд ВКП(б) был назван «съездом победителей», а Молотов считал «успех коллективизации значительней победы в Великой Отечественной войне»23.
Кирилл Александров
_______
1Андреев Е.М., Дарский Л.Е., Харькова Т.Л. Население Советского Союза 1922–1991. М., 1993. С. 48. Араловец Н.А. Потери населения России и СССР в конце 20-х – в 30-е годы в историографии // Население России в 1920–1950-е годы: численность, потери, миграции. М., 1994. С. 77–78; Прокопович С.Н. Народное хозяйство СССР. Т. I. Нью-Йорк, 1952. С. 86; Уиткрофт С. О демографических свидетельствах трагедии советской деревни в 1931–1933 гг. // Трагедия советской деревни. Т. III. М., 2001. С. 885.
2Андреев Е.М., Дарский Л.Е., Харькова Т.Л. Указ. соч. С. 10.
3Рассчитано по: Хантер Х. Если бы не коллективизация… Советское сельское хозяйство в годы 1928–40 / Публ. Б.С. Пушкарева // Грани (Франкфурт-на-Майне). 1985. № 136. С. 247; Андреев Е.М., Дарский Л.Е., Харькова Т.Л. Указ. соч. С. 48.
4Сталин И.В. Вопросы ленинизма. М., 1947. С. 398.
5Джилас М. Новый класс. Нью-Йорк, 1961. С. 51.
6Сто сорок бесед с Молотовым. Из дневника Ф. Чуева. М., 1991. С. 381.
7Сталин И.В. Вопросы ленинизма. С. 192.
8Постановление ПБ ЦК ВКП(б) от 30 янв. 1930 // Трагедия советской деревни. Т. II. М., 2000. С. 126–130.
9Сталин И.В. Вопросы ленинизма. С. 278, 293. Курсив Сталина.
10Прокопович С.Н. Указ. соч. С. 204.
11Hoover Institution Archives, Stanford University. Maslov S. S. collection. Маслов С.С. Колхозная Россия. Л. 2007.— С. 24–26; (Замечательный экономист и лидер Крестьянской партии Сергей Семенович Маслов был захвачен СМЕРШем (НКВД) в Праге в мае 1945 г. и, по всей видимости, вскоре убит. – Прим. А. Зубова).
12Трагедия советской деревни. Т. II. С. 788–791, 801, 808; «Совершенно секретно»: Лубянка — Сталину о положении в стране (1922–1934 гг.) Т. 8. Ч. 2. М., 2008. С. 1357. Френкин М.С. Трагедия крестьянских восстаний в России 1918–1921 гг. Иерусалим, 1987.
13Справки спецотдела МВД СССР, 11 дек. 1953 // История сталинского ГУЛАГА. Т. I. М., 2004. С. 609.
14Полянский Н.Н. Царские военные суды в борьбе с революцией 1905–1907 гг. М., 1958. С. 215; Русское богатство (СПб.). 1909. № 4. С. 80–81; Таганцев Н.С. Смертная казнь. СПб., 1913. С. 89–91.
15Трагедия советской деревни. Т. III. С. 439–445.
16Сталин И.В. Вопросы ленинизма. С. 414.
17Сто сорок бесед с Молотовым. С. 378.
18Шолохов и Сталин. Переписка начала 30-х годов / Публ. Ю.Г. Мурина // Вопросы истории (Москва). 1994. № 3. С. 13–16.
19Уиткрофт С. О зерновых балансах и оценках урожайности в СССР в 1931–1933 гг. // Трагедия советской деревни. Т. III. С. 854, 857.
20Зеленин И.Е. Кульминация крестьянской трагедии // Трагедия советской деревни. Т. III. С. 33-34.
21Трагедия советской деревни. Т. III. С. 642–643, 648–650, 653, 661–662; Голод в СССР 1929–1934. Т. II. М., 2012. С. 445, 582.
22Наконечный М.Ю. Смертность заключенных в отечественной пенитенциарной системе в 1885–1915 и 1930–1953 гг. // Труды II Головинских чтений. СПб., 2012. С. 332–336.
23Сто сорок бесед с Молотовым. С. 383.
Re: Голодомор=холокост
Ответить с цитированием
Сообщение от AVA
